Органы по борьбе с торговлей людьми не есть экспертами в этой сфере – заявил апелляционный уголовный суд

Уголовный отдел Апелляционного суда пришел к выводу, что решения Министерства Внутренних дел о торговле людьми неприемлемы в уголовном судопроизводстве.

Дело называется Brecani v R [2021] EWCA Crim 731 и оно касалось 17-летнего подростка, осужденного за участие в поставках кокаина.

В ходе судебного разбирательства орган под названием Single Competent Authority — подразделение Министерства Внутренних дел, занимающееся делами о торговле людьми, — вынес окончательное обоснованное решение о том, что он является жертвой торговли людьми, но судья отказался признать это в качестве доказательства. Апелляционный суд подтвердил правильность этого решения.

Как правило, в уголовном судопроизводстве доказательства заключения исключаются, если они не представлены экспертом.

Поэтому важнейший вопрос для принятия решения органом Single Competent Authority заключается в том, могут ли соцработники данного органа, принимающие решения, быть должным образом характеризированы как эксперты.

С одной стороны, соцработники Single Competent Authority явно расширяют знания о торговле людьми в ходе своей работы, и их решения достаточно качественны, чтобы на них можно было положиться при принятии очень важных решений в контексте иммиграции.

С другой стороны, их экспертиза и решения, к которым они приходят, не так развиты и скрупулезны, как обычные экспертные доказательства в уголовном судопроизводстве, например, представленные судебными экспертами.

Апелляционный суд без колебаний определил, что решения Single Competent Authority не являются экспертными доказательствами:

В уважительном несогласии с Окружным судом по делу DPP v M мы не считаем, что работники Single Competent Authority являются экспертами в области торговли людьми или современного рабства (как в целом, так и в отношении конкретных стран) и по этой фундаментальной причине не могут давать показания в суде по вопросу о том, было ли лицо предметом торговли или эксплуатации. Недостаточно предположить, что, поскольку администраторы, вероятно, приобретут опыт в принятии решений, которые они обычно принимают, просто в силу этого факта они могут рассматриваться как эксперты в уголовном судопроизводстве. Позиция этих лиц, принимающих решения, далека, например, от экспертов, которые готовят отчеты об авиакатастрофах для Отдела расследования авиационных происшествий Министерства транспорта, которые допустимы в качестве доказательств в гражданском судопроизводстве: см. дело Rogers v Hoyle [2015] 1 QB 265. Более того, ни одно из требований законодательства, призванных частично гарантировать, что лицо, дающее показания, является экспертом, понимает, что он действует в качестве такового, и понимает обязательства эксперта перед судом, не было выполнено.

Исходя из фактов этого дела, присяжным было легче рассмотреть вопрос о том, был ли заявитель жертвой торговли людьми: ему были представлены соответствующие доказательства из его телефонных записей, которые не были представлены в орган Single Competent Authority и, как правило, демонстрировали, что он не был жертвой торговли людьми.

Это может быть не всегда так, и для специалистов по иммиграции может быть удивительно, что тип решения, который высоко ценится в контексте иммиграции, будет исключен в контексте уголовного правосудия.